Navigation bar
  Print document Start Previous page
 254 of 330 
Next page End  

254
Этот институт отличался значительной сложностью и условностями, но он позволял обходить ряд
стеснительных формальностей "общего права" и расширять возможности, реальные правомочия
собственника в распоряжении своим имуществом. При этом канцлерам удалось сблизить конструкцию
"доверительной собственности" с конструкцией собственности по "общему праву".
Однако и в XIX в. процедура "справедливости" вызывала большие нарекания со стороны английских
предпринимателей. Рассмотрение дел в суде канцлера в силу его перегрузки было крайне затяжным и
медлительным. Двойная система прецедентного права требовала от делового мира, пользующегося
услугами высокооплачиваемых адвокатов, кроме того, и дополнительных расходов. По замечанию
известного английского историка права Мейтланда, "справедливость перестала быть
справедливостью".
Несколько иной путь в это же самое время проделало "общее право". Здесь после революции по
существу наблюдается противоположный процесс: отход от жесткого принципа прецедента (stare
decisis) в сторону увеличения судейского правотворчества (judge-made law). Судьи "общего права"
понимали, что их претензии на руководящую роль в правовой системе могут быть оправданы, если они
освободятся от ряда старых, явно устаревших правил и в большей степени откликнутся на потребности
капиталистического развития.
Особенно отчетливо эта тенденция проявилась при главном судье Мэнсфильде (1756-1788 гг.),
который выработал ряд вполне современных и удобных для судебной практики доктрин. Недаром в
английской литературе его называют "первым судьей, говорившим на языке живого права".
Не порывая формально с принципом прецедента, Мэнсфильд вместе с тем внес существенные
изменения в "общее право", руководствуясь при этом несвойственной этой системе идеей
"справедливости" и "здравого смысла".
Сам Мэнсфильд стремился "открыть" в "общем праве" именно такие принципы, которые отвечали
бы потребностям капиталистического развития страны. Например, при рассмотрении дел о завещаниях
он порвал с присущей "общему праву" абсолютизацией внешней формы, которая предопределяла исход
дела. Он стал отдавать предпочтение выявлению подлинной воли наследодателя, утверждая, что
"законное намерение, если оно ясно выражено, должно корректировать правовой смысл терминов,
неосторожно использованных завещателем". Также и в сфере договорного права Мэнсфильд, в
соответствии с новыми представлениями о контракте, придавал решающее значение "истинным
намерениям" и воле сторон.
Мэнсфильд положил конец существованию особого купеческого (торгового) права, сложившегося
еще в эпоху средневековья, и слил его с единой системой "общего права". Это сделало "общее право"
более удобным и близким коренным интересам предпринимателей, подняло его авторитет в
английском обществе. Наконец, он упростил саму систему рассмотрения дел в судах "общего права",
заложив основы современного судебного процесса : расширил право сторон приводить доказательства,
ввел апелляцию и т. д.
Таким образом, в процессе своей эволюции "общее право" приобретало такие важные качества, как
стабильность и гибкость, отличалось теперь уже не только казуистичностью, но и рационализмом. Но
полная "реанимация" общего права уже не могла произойти. В связи с окончательным установлением
принципа прецедента в XVIII-XIX вв. оно как источник права начинает застывать и уступать свое
место законодательству.
Важным этапом в окончательном оформлении английского прецедентного права явилась вторая
половина XIX в., когда в Англии окончательно утвердилась парламентарная система, что потребовало
упрочения и упрощения правовой системы. В 1854 г. был принят Акт о процедуре по "общему праву".
По этому акту отменялась крайне казуистическая, средневековая система королевских судебных
"приказов" (writs) и вводилась единая система иска. Акт 1858 г. разрешил судам "общего права"
пользоваться средствами защиты интересов сторон, выработанными в системе "справедливости", и
наоборот, канцлерский суд получил право рассматривать и разрешать вопросы, составляющие ранее
исключительную компетенцию судов "общего права".
Актом же 1854 г. в законодательном порядке был признан принцип связывающей силы прецедента.
Важную роль в этом сыграла судебная реформа 1873 - 1875 гг., приведшая к объединению общей
системы королевских судов с судом лорда-канцлера в единый Высокий суд, который мог в равной мере
применять нормы как "общего права", так и "права справедливости". Этот закон парламента завершил
процесс соединения "общего права" и "права справедливости" в единую систему прецедентного
(судейского) права.
Сайт создан в системе uCoz