 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
122
некоторые формальные права, отраженные в системе законов. Наконец, в Индии общество в форме варн и
каст, в виде классической индийской общины в некотором смысле даже выходило на передний план, о чем
частично уже шла речь и о чем подробнее будет сказано в следующей главе. Но отрицало ли это государство
и ставило ли под сомнение его безусловное господство над обществом? Отнюдь. Государство везде абсолютно
господствовало над обществом, включая и Индию,- нужно только оговориться, что речь идет не о данном кон-
кретном государстве, сильном или слабом, но о государстве как системе институтов и высшей власти, как
ведущем элементе в сложившейся системе отношений.
В ранний период, когда никаких признаков частной собственности еще не существовало, это господство не
было заметным в силу того, что государство и общество тогда еще практически не были расчленены:
государство было формой организации общества; выросшие на основе общественных должностей власть
имущие, организованные в аппарат власти, вполне искренне считали себя и действительно были на службе
общества, организованного в государство. С ростом престижного потребления и успехами процесса
приватизации изменение общей ситуации проявилось, в частности, и в том, что государство в лице аппарата
власти отделилось от общества и противопоставило себя ему, одновременно подчинив его себе.
Предоставленное в некотором смысле самому себе (правда, в небольшой степени, ибо государство по-
прежнему оставалось системой институтов, возникших во имя самосохранения общества, его тради-
ционной структуры), общество стало заботиться о создании какой-то системы социальных корпораций,
которые призваны были как заново организовать его членов в новой, более дробной форме, так и
проти-
востоять внешнему нажиму со стороны власти, произволу власть имущих. Частично этими корпорациями
стала существовавшие издревле формы - семьи, кланы, общины, а частично возникли и новые -
касты,
цехи, секты. Некоторые из новых форм не только воспроизводили старые отношения зависимости
младших и слабых, от старшего и сильного (отношения типа патрон - клиент, отношения клиентеллы),
но и придали им некую новую сущность, поставив упомянутую и уходящую в глубокую историю
клиентельную связь (вспомним папуасских бигменов) как бы на новую основу имущественной
зависимости от процветающего частного собственника, будь то богатый и причастный к власти
аристократ либо влиятельный в общине богач-землевладелец.
Стоит заметить, что социальные корпорации были в интересах не только создавшего и усилившего
их значимость общества, но также и государства, ибо они являли собой удобный рычаг для управления
разросшейся социально-политической структурой. Чиновнику не было нужды вникать во внутренние
дела каждой деревни, касты, цеха или секты - ему было достаточно наладить контакт с руководителем
корпорации и через него управлять ею. По отношению же к обществу в целом и к государству каждая
из корпораций (а их было немало, сферы их влияния могли пересекаться и совпадать, а человек мог
принадлежать параллельно нескольким из них - клану, общине, секте) являла собой автономную ячейку,
обладавшую известным самоуправлением.
Сложившаяся в качестве элемента метаструктуры восточных обществ система корпораций
гармонично вписалась в нее и во многом определила линии генеральных связей и противоречий,
характерных для цивилизаций Востока. В Индии ведущей формой были касты и общины, в Китае -
семьи, кланы, землячества и секты, на Ближнем Востоке - общины, семьи, кланы. Социальные
корпорации были известны и Европе. Но там они играли несколько иную роль, ибо на передний план
выступали личностные интересы, что было связано с господством частнособственнических отношений.
На Востоке же, при отсутствии условий для расцвета индивидуализма частного собственника,
горизонтальные связи потенциальных союзников по классу с лихвой перекрывались связями
вертикальными, корпоративными, клиентельными. Члены касты, общины, секты, клана, цехо-гильдии
либо просто группа зависимых от влиятельного и богатого человека его клиентов обычно сплачивались
в единую, хорошо и жестко организованную корпорацию, порой имевшую не только всеми признанное
руководство, но и устав, дисциплинарный кодекс, систему обязательных норм поведения. Бедняки и
богачи, бесправные и полноправные, производители и управители, воины и жрецы - все находили свое
место на иерархической лестнице внутри корпорации, а для внешнего мира все они вместе, несмотря на
разделявшее их неравенство, выступали обычно как единый сплоченный коллектив, отражавший в
конечном счете - причем вполне реально, на деле, а не только на словах либо в форме лозунгов -
интересы всех его членов, олицетворенные позицией и акциями его руководителей. Корпорация
нередко была как бы микрогосударством, я в этой связи нелишне напомнить тезис Конфуция о том, что
государство - это в конечном счете лишь большая семья.
Только в рядах корпорации отдельный человек мог чувствовать себя в относительной безопасности,
что ощущали прежде всего собственники, которых не спасали от экспроприации и притеснений порой