 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
41
забывая при этом себя. Более сложным был проведенный им эксперимент с тремя горами разной
высоты, на вершинах которых были расположены разные предметы — мельница, дом, дерево и
т.п. Детям предъявлялись фотографии, их просили выбрать ту из них, где все три горы видны в
том положении, в котором их видит ребенок в данную минуту. С этим заданием справлялись даже
маленькие, 3—4-летние дети. После этого с другой стороны макета ставили куклу, и
экспериментатор просил ребенка выбрать теперь ту фотографию, которая соответствует позиции
куклы. С этим заданием дети уже не могли справиться, причем, как правило, даже 6—7-летние
снова выбирали ту фотографию, которая отражала их позицию перед макетом, но не позицию
куклы или другого человека. Это и дало возможность Пиаже сделать вывод о трудности для
ребенка встать на чужую точку зрения, об эгоцентризме детей. Однако, как показали исследования
М. Дональдсон, Дж. Брунера и других исследователей, в более знакомых и понятных для детей
ситуациях познавательный эгоцентризм преодолевается уже к 5 годам. В этом возрасте многие
дети способны понять и чужую позицию, увидеть мир глазами другого человека, например
выбрать картинку лабиринта с точки зрения разных игрушек (эксперименты Дональдсон). Как по-
казали исследования, познавательной децентрации предшествует эмоциональная — т.е. сначала у
ребенка появляется способность понять эмоциональное состояние другого человека даже в том
случае, если оно диаметрально отличается от его собственного в данный момент. Как правило, эта
способность появляется уже к 4,5—5 годам, при этом в проективных интервью (Бреслав) дети
дифференцируют свои желания от желаний окружающих (взрослых, сверстников).
Не менее важным является и появление обратимости к концу этого возрастного периода.
Изучая операциональную сторону мышления, Пиаже разработал эксперименты для изучения
мыслительных операций детей. Необходимо отметить, что фактически Пиаже был единственным
исследователем, уделявшим внимание именно этой проблеме, так как большинство ученых, в том
числе таких известных, как Л.С. Выготский, В. Штерн, К. Бюлер и другие, исследовали в
основном не процесс мышления, а продукты мыслительной деятельности. Эта разница позиций
видна даже в названиях тех этапов, которые описываются учеными: понятий или комплексов у
Выготского и сенсомоторных или конкретных операций у Пиаже.
Характеризуя понятие «обратимости мыслительных операций», Пиаже приводил в качестве
примера арифметические действия — сложения и вычитания, умножения и деления, которые
могут быть прочитаны как слева направо, так и справа налево, например:
т.е. эти операции обратимы.
Разрабатывая свои эксперименты, Пиаже исследовал способность понимать сохранение
массы, количества и объема предметов. Так, детям предъявлялось два ряда кубиков,
расположенных на одинаковом расстоянии друг от друга. Так как количество кубиков в обоих
рядах, так же как и расстояние между ними, было одно и то же, эти два ряда были одной длины. У
детей спрашивали, одинаковое ли количество кубиков в двух рядах, и дети отвечали, что одина-
ковое. Тогда на глазах у детей взрослый сдвигал кубики в одном ряду, так что они оказывались
стоящими вплотную друг к другу. Естественно, что длина данного ряда уменьшалась. После этого
он задавал детям вопрос о том, изменилось ли теперь количество кубиков в двух рядах. Дети 3—4
лет, как правило, отвечали, что количество изменилось и в коротком ряду кубиков стало меньше,
чем в длинном. Аналогичные эксперименты были проделаны с исследованием сохранения массы в
круглом и сплющенном кусочке пластилина и объема воды, когда она переливалась в сосуды с
широким и узким донышком так, что ее уровень в одном сосуде был намного выше, чем в другом.
И только к концу дошкольного возраста дети начинали понимать, что масса пластилина,
количество кубиков и объем воды не изменились.
Важное значение для Пиаже имели исследования, в которых доказывалась разница между
образным и логическим планом в мышлении. Так, он показывал детям рисунок, на котором мишке
надо было дойти до стула, находящегося на расстоянии в четыре красных кружка, а затем до
стола, который отстоял от стула на расстоянии в три белых кружка. Детей спрашивали, каких
кружков больше — белых или красных, и они правильно отвечали, что красных больше. Тогда их
спрашивали, чего больше — кружков или красных кружков, и они отвечали, что красных кружков