 |
 |
 |
 |
|
 |
 |
88
примерно 30% обрабатываемых площадей (без учета центральноазиатских государств), в том
числе в КНР — 45%. Этот показатель в Европе равняется 12%, в странах СНГ — 9, Северной
и Центральной Америке — 9, Южной Америке — 6, Африке — 6 и Австралии с Океанией —
4%. Во многих азиатских странах, включая столь крупные, как Китай, Индия, Пакистан,
ирригационное хозяйство в качестве потребителя гидроресурсов по-прежнему не имеет
равноценных соперников. Да и в целом по миру долю отрасли в спросе на воду оценивают
примерно в 70%.
На современном этапе в ряде регионов уже явственно ощущается истощение водных
ресурсов, в результате чего именно их дефицит, а не ограниченность земельного фонда
затрудняет развитие сельского хозяйства «вширь». Во всяком случае, площадь поливной
пашни, приходящейся на одного жителя планеты, с конца 70-х гг. начинает сокращаться, что
представляет опасную тенденцию для большинства стран, расположенных в поясе
засушливого климата. При этом обостряются межгосударственные противоречия, касаю-
щиеся распределения речного стока. Наиболее глубоки они на Среднем Востоке, где
проблема имеет давние исторические корни. Так, в отношении распределения вод реки
Иордан существуют серьезные разногласия между Израилем и Иорданией, жизненно в них
заинтересованных, а сток Евфрата стал предметом спора между Турцией, Сирией и Ираком.
Из изложенного вытекает, что в настоящее время надежду следует связывать скорее с
рациональным использованием вовлеченных в эксплуатацию агроприродных ресурсов, а не с
их количественным приращением. Особенно актуальна задача экономичного потребления
оросительной влаги. Такой путь помогает сгладить обостряющуюся межотраслевую
конкуренцию за воду и полнее учесть интересы других секторов экономики, но главное —
позволяет повысить результативность борьбы с деградацией земель. По некоторым
подсчетам, до 1/2 всех орошаемых площадей подвержены энергично протекающим
процессам засоления и заболачивания, ставшим подлинным бичом поливной пашни.
Подобное положение характерно, в частности, для Центральной Азии. В прошлом
засоленные земли для восстановления их продуктивности временно, порой надолго,
забрасывали. Это неизбежно вело к сохранению экстенсивной переложной системы
хозяйствования, но такой путь неперспективен при усиливающемся спросе на земельные
ресурсы. Компенсация потерь за счет нового ирригационного строительства становится все
менее эффективной, поскольку самые доходные гидромелиоративные объекты в регионе, как
и во всем мире, как правило, уже сооружены.
В Центральной Азии, как и в других областях традиционного орошения, до 50% и более
подаваемой на поливные земли влаги теряется на фильтрацию и испарение, не доходя до
орошаемых растений. И это притом, что безвозвратное водопотребление на Амударье
приблизилось к 1/2, а на другой крупнейшей реке региона Сырдарье — к 2/3 их стока.
Отсюда возникла масштабная проблема Арала, чья акватория из-за прогрессирующего
падения уровня моря сократилась на 40% при уменьшении объема воды на 65%. В резуль-
тате высохшее дно Аральского моря превратилось в крупнейший очаг соленакопления,
зарождения солепылевых бурь и опустынивания. В полной мере сказалось то
обстоятельство, что в среднеазиатских республиках ввиду их монокультурной
специализации на хлопке норма применения минеральных удобрений многократно превыша-
ла общесоюзный уровень, будучи доведена до 480—600 кг/га. Столь же активно
использовались на хлопковых полях пестициды и гербициды. В итоге произошло отравление
орошаемых земель и грунтовых вод (в них вымывается, например, до половины вносимого в
почву азота) и загрязнение рек, которые стали отличаться высокой концентрацией вредных
веществ, включая канцерогенные.
В частности, в одном из главных центральноазиатских оазисов — Ферганской долине —
в конце 80-х гг. объемы коллекторно-дренажных загрязненных вод в отдельных поливных
массивах достигли 30—35% головного водозабора. Сброс происходит, в основном, в
Сырдарью, куда, по самым скромным подсчетам, выносится ежегодно около 15 млн т солей.
И если раньше Аральское море служило их приемником, то ныне его обнажившаяся