Navigation bar
  Print document Start Previous page
 25 of 275 
Next page End  

25
использования возможностей языка, отображения для того или иного задания, это разные формы
применения языка в различных ситуациях общения. И все это является предметом языковедения. Тогда
как «психофизический механизм» – предмет физиологии, психологии и акустики, данными которых
лингвист должен пользоваться.
1
Об орфоэпии см. гл. III, § 41.
В непосредственном наблюдении лингвисту дан речевой акт (будь то звучащий разговор или
печатный текст) так же, как психологу и физиологу, но в отличие от последних, для которых речевой
акт и речь являются конечным объектом, для лингвиста это лишь отправной пункт. Лингвист должен,
так сказать, «остановить» данный в непосредственном наблюдении процесс речи, понять
«остановленное» как проявление языка в его структуре, определить все единицы этой структуры в их
системных отношениях и тем самым получить вторичный и конечный объект лингвистики – язык в
целом¹, который он может включить в совершенно иной процесс – исторический.
1
Подробнее о языке и речи см.: Смирницкий А. И. Объективность существования языка. МГУ, 1954, а также
Реформатский А. А. Принципы синхронного описания языка // О соотношении синхронного анализа и
исторического изучения языков. Изд. АН СССР, 1961. С. 22 и сл. [переп. в кн.: Реформатский А. А. Лингвистика и
поэтика. М., 1987].
§ 5. Синхрония и диахрония
В XIX в. достойным объектом лингвистики как науки считали древние языки и поиски «праязыка».
Изучение живых языков предоставляли школе, резко отграничивая эту область от науки. Успехи
диалектологии, описывающей живые говоры, изучение языков народов, живущих в колониальной
зависимости, и потребность в более серьезной постановке преподавания родного и иностранных языков
выдвинули перед лингвистами новые задачи: создать методы научного описания данного состояния
языка без оглядки на его происхождение и прошлое.
Практика вызвала и теоретическое осмысление. Крупнейшие ученые конца XIX–начала XX в. – Ф.
Ф. Фортунатов, И. А. Бодуэн де Куртенэ, Ф. де Соссюр и другие – выдвинули теоретические основы
научного описания данного языка в данную эпоху. Ф. Ф. Фортунатов разработал принципы
описательной грамматики¹, И. А. Бодуэн де Куртенэ разделял лингвистику на статическую
(описательную) и динамическую (историческую), различая в фонетике и грамматике явления
сосуществования (Nebeneinander
– «рядом друг с другом») и полследования (Nacheinander – «следом
друг за другом»)². Но, пожалуй, наиболее подробно рассмотрел этот вопрос Ф. де Соссюр.
1
См.: Фортунатов Ф. Ф. О преподавании грамматики русского языка в средней школе // Русский филологический
вестник. 1905. ¹ 2. Или: Фортунатов Ф.Ф. Избранные труды. М.: Учпедгиз, 1957. Т. 2.
2
См.: Бодуэн д е Куртенэ И. А. Опыт теории фонетических альтернаций // Избранные труды по общему
языкознанию. М., 1963. Т. 1. С. 267 и сл.
Основной его тезис состоит в том, что «в каждый данный момент речевая деятельность предполагает
и установившуюся систему, и эволюцию; в любую минуту язык есть и живая деятельность, и продукт
прошлого»¹. Отсюда вытекает идея синхронии и диахронии.
1
Де Соссюр Ф. Курс общей лингвистики / Русский пер. А. М. Сухотина, 1933. С. 34.
Синхрон
u
я
1
представляет собой «ось одновременности
<...>, касающуюся отношений между
сосуществующими вещами, откуда исключено всякое вмешательство времени», а диахрон
u
я
2
– «ось
последовательности <...>, на которой никогда нельзя увидеть больше одной вещи зараз, а по которой
располагаются все явления оси со всеми их изменениями»³.
1
От греческого syn «совместно» и chronos «время», т. е. «одновременность».
2
От греческого dia «через» и chronos «время», т. е. «разновременность».
3
Де Соссюр Ф. Курс общей лингвистики / Русский пер. А. М. Сухотина, 1933. С. 88.
Для иллюстрации этих положений возьмем две эпохи русского языка – древнерусскую и
современную:
Сайт создан в системе uCoz